Книги онлайн и без регистрации » Романы » Дорогой надежды [= Дорога надежды ] - Анн Голон

Дорогой надежды [= Дорога надежды ] - Анн Голон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 132
Перейти на страницу:

Сердясь на себя за этот упадок сил, она все же решила отнестись к этому снисходительно: ведь в Салеме она перенесла тяжелую болезнь, всполошила весь город и потому вправе была с учетом пережитых ею мучительных часов, позволить себе еще на какое-то время эту маленькую слабость.

Слушая Колена, она наблюдала за ним из-под полуприкрытых век.

Его лицо уже не казалось опухшим и багрово-красным, свидетельствовавшим о его поражении в облике Золотой Бороды, но он не был похож и на того Колена из Марокко, короля рабов, покрытого узловатыми мышцами, более молодого, хотя и кряжистого, как сосна, прирожденного лидера, которому, по словам знавших его людей, давно уже минуло сорок лет и который так и не вышел из этого возраста.

Он погрузнел, хотя и сбросил лишний вес, став еще огромнее, еще замкнутее.

Одинокий великан. Она подумала о его жизни губернатора в Голдсборо, взвалившего на себя ответственность за порт и население города. Всегда один. Лидер. На море было иначе. Там можно было зайти в порт. А в Голдсборо какой могла быть его частная жизнь, проходившая под бдительным оком протестантских общин? Скандальные слухи не затрагивали его. А ведь Колен никогда не был целомудренным. Он кичился своим распутством, и в этом было много позерства. Но при этом обладал неуемной жаждой любви, и сколько силы, сколько страсти было в его объятиях!

Закрыв глаза, Анжелика заставила себя отвлечься от этих мыслей. Она с прежней решимостью гнала от себя воспоминания о ласках Колена.

С присущим ей чистосердечием она признавала, что, не считая Жоффрея, этот мужчина внушал ей самые страстные желания.

Во всей этой истории она усматривала одну из очередных безумных затей Жоффрея (который прекрасно отдавал себе в этом отчет), лишнее доказательство его безрассудной любви к риску, проявившейся в том, что, вместо того, чтобы казнить своего соперника за пиратство, как он того заслуживал и как Жоффрей должен был бы поступить на правах победителя, он предложил Колену перейти к нему на службу, стать их компаньоном, ближайшим доверенным лицом всех их начинаний, их — графа и графини де Пейрак, хозяев и властителей Голдсборо, согласиться на должность губернатора.

Колен, закованный в цепи нормандец, угрюмый, как побежденный лев, упрямый, предпочитающий смерть через повешение униженному подчинению доводам, угрозам, расточаемым этим гасконцем с горящими глазами, дворянином, победителем, Рескатором, когда-то царившим над всем Средиземноморьем, как он царит теперь над архипелагом, который Золотая Борода намеревался подчинить себе, сидевшую по правую руку от Мулей Исмаила, в то время как он влачил лохмотья раба — этим Рескатором, графом де Пейраком, безраздельно поселившимся в сердце легендарной принцессы, в которую он, простой моряк, был влюблен. Она увидела, как Колен выпрямился и в знак согласия склонил голову.

— Скажи мне, Колен, — прошептала Анжелика, — что такого посулил тебе этот дьявол в образе мужчины, что ты подчинился его требованиям и взял под свою опеку Голдсборо? Скажи честно.

Патюрель прикрыл веками свой лучащийся голубизной взгляд; ничего не говорящая улыбка озаряла его лицо. Когда он демонстрировал таким образом свое нормандское упрямство, тщетно было пытаться выудить из него хотя бы слово.

— Будь по-твоему, — согласилась она, откидываясь на подушки. — Не буду больше докучать тебе вопросами.

И она весело и незлобиво вернула ему его загадочную улыбку.

Они слишком хорошо понимали друг друга, эти двое. Она чувствовала, как рядом с ним рушатся ее внутренние барьеры. И не боялась, как в случае с Жоффреем, за свою любовь, поскольку чрезмерность внушаемой мужем страсти, жизненная необходимость в его присутствии наполняли ее страхом потерять, лишиться ее, страхом, от которого даже прочность их семейного быта так до конца н не исцелила ее.

Напротив, в общении с Коленом она испытывала спокойное чувство братской доверчивости. У нее не было от него тайн. Он принимал ее такой, какая она есть. Ни на минуту не переставая восхищаться ею. С ним она могла просто молчать.

Она не чувствовала, как ею вновь овладевает дремота. Покачивающееся на якоре судно усыпляло ее. Палуба почти опустела в этот час, так как многие сошли на берег, отправившись за овцами, блеяние которых доносилось издалека, а также за шерстью, винами и сырами, в изобилии производившихся в этих краях.

Няньки и кормилицы унесли новорожденных от жары в кормовые каюты. Время от времени Анжелика приоткрывала глаза и устремляла на Колена задумчивый взгляд.

Ее мысль блуждала в тишине. Рождение двойян напоминало ей о почти забытом, о времени, когда она, как ей казалось, носила под сердцем ребенка Колена.

Но он был не в счет.

Возвратившись во Францию из Марокко, она привезла с собой этот тайный дар пустыни. Однако вскоре лишилась его по вине этого кретина, маркиза де Бретея, которому король поручил привезти мятежницу под надежной охраной.

Боясь, как бы она опять от него не ускользнула, он повез ее по таким жутким ухабистым дорогам, что в конце концов их карета опрокинулась. Ее надежда погибла. «Поверьте, милая дамочка, ни о чем не стоит сожалеть, — говорила ей повитуха того местечка, куда ее, истекающую кровью, доставил адский конвой. — Дети только осложняют жизнь. И потом, если уж это так вас огорчает, вы всегда можете заиметь еще одного ребенка!»

Она приоткрыла глаза и взглянула на Колена. Ни он, никто другой так никогда ничего и не узнали. Поначалу она боялась, что проговорилась в бреду, но потом успокоилась. Печать ее уст привычно хранила тайну. Крошечную тайну, недостойную того волнения, которое вызвала бы ее невольная откровенность.

Изъян здоровья. Досадная неприятность в жизни женщины. Ей к нему и приноравливаться. «Мне всегда везло…». Ибо повитуха сказала ей, что речь шла о «девственной яйцеклетке», то есть о пустоте, оболочке, и это сообщение смягчило ее боль и стерло картины, которые она, как всякая женщина, принялась было рисовать в своем воображении: с любовью Колена, пронесенной через моря, бушевавшей тайным пламенем, который она всякий раз чувствовала при его приближении.

Пока он был далеко, она не думала в нем. Он казался ей другом, братом, но стояло ему очутиться рядом, как она начинала испытывать волнение. «Кожное электричество», — говаривала Полак, большой знаток в любовных делах. «Кожа это все. Это настигает вас, неизвестно как и почему». Ее задача заключалась в том, чтобы понять и признаться себе в этой своей слабости.

А вдруг это ужасно эгоистично с ее стороны — считать вполне нормальным, что Колен одинок и чахнет, довольствуясь, как в рыцарских сказаниях, любовью к далекой и забывчивой даме? А вдруг ей надо было посоветовать ему жениться?

Среди потерпевших кораблекрушение находилась королевская дочь. Дельфина дю Розуа, изящная и красивая, явно влюбленная в него. Когда Анжелике стало об этом известно, она решила, что получится весьма экстравагантный брак, и порадовалась за Дельфину, нашедшую в Квебеке достойного мужа в лице молодого и любезного губернатора. Однако по зрелом размышлении так и не смогла представить себе Колена Патюреля, своего Колена, обремененного семьей.

1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 132
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?